2016/09/22 12:41:11

Интервью TAdviser с председателем совета директоров ГК «АйТи» Тагиром Яппаровым

Тагир Яппаров, председатель совета директоров ГК «АйТи», в интервью TAdviser рассказал о проблемах и перспективах импортозамещения в ИТ, а также планах компании по дальнейшему развитию.

Тагир
Яппаров
Высшее руководство страны является «драйвером» импортозамещения в ИТ

Как вы оцениваете текущее состояние процесса импортозамещения?

Тагир Яппаров: Смена подходов к информатизации в связи с требованиями импортозамещения - это задача не простая, особенно в ситуации, когда существуют большие работающие системы, развитие которых должно быть непрерывным, а функционирование - стабильным.

За последние 25 лет возникло общее рыночное понимание того, что в определенных сферах российских продуктов нет. Сложившийся технологический ландшафт долгое время оставался стабильным, и его изменения требуют больших финансовых и организационных усилий. Поэтому сдержанная и даже негативная первая реакция на требования импортозамещения – вполне понятна.

При этом есть ниши, где российские технологии либо играют заметную роль, либо даже доминируют. Мы сталкиваемся с ситуациями, когда отечественные продукты более эффективны, и часто их можно внедрять за деньги, которые необходимо вкладывать только в техническую поддержу иностранных аналогов. Как зародилась масштабная коррупционная схема при внедрении ИТ в ПФР при участии «Техносерва» и «Редсис». Подробности 38.6 т

В нашей практике есть такие проекты с заменой иностранных систем документооборота на свободные решения. Также с одним из клиентов мы обсуждаем замену SAP HR на «БОСС Кадровик» по аналогичной схеме.

Смена платформ несет определенные риски, но крупные российские разработчики готовы гарантировать непрерывность работы и понимают, как этими рисками управлять.

Другая ситуация – когда задачи еще не автоматизированы. И здесь у российских компаний есть возможность реально конкурировать с иностранными продуктами. Поэтому зачастую при импортозамещении заказчики фокусируются на новых задачах. Они с осторожностью относятся к тому, что уже работает, но с большим интересом обсуждают новые возможности и новые решения, которые есть на российском рынке. Например, наш продукт WorksPad решает задачи, которые сейчас только ставятся заказчиками.

Самая сложная ситуация с технологиями, в которые российские компании раньше не инвестировали и где сформировался зрелый рынок зарубежных игроков. Но пример «МойОфис» показывает, что россияне инвестируют и в таких ситуациях. Здесь важно, чтобы был достаточно большой временной период поддержки российских производителей. Такие модели поддержки работают не только у нас. Например, в США компания RedHat первые годы получала финансирование от силовиков, в Германии SAP на заре своей истории жила за счет заказов от немецких бюджетных организаций.

Долгосрочная поддержка со стороны заказчиков очень важна игрокам рынка. Это позволяет заниматься долгосрочным планированием и повышать зрелость продуктов в общих интересах.

У вас есть сомнения насчет долгосрочной поддержки?

Тагир Яппаров: Я оцениваю скорее риски, чем свои личные сомнения. И поэтому не поставил бы 100% на то, что это будет длиться очень долго, поскольку речь идет о политике, а она сильно меняется. Политические решения могут отменяться и в каких-то индустриях есть тому примеры, взять, к примеру, историю с Турцией.

В ИТ-сфере тоже были подобные примеры – вспомните ситуацию с решением правительства о переходе на свободное ПО несколько лет назад, которое так и не реализовалось.

Тагир Яппаров: То решение не было отменено, но и не было реализовано. Строгость законов может быть компенсирована необязательностью их исполнения, как говорится. И сами законы могут меняться.

Импортозамещение не должно понижать конкурентоспособность предприятий и страны. Нужно создавать продукты, позволяющие конкурировать. А чтобы этого достигнуть, нужно иметь поддержку со стороны клиентов. Поэтому очень важным является отношение заказчиков к российским технологиям в целом.

В некоторых странах работает история, когда поддержка национальных производителей привязана к госполитике. Если крупная организация покупает продукты не у локального национального производителя, то она поддерживает создание рабочих мест в других странах. И чиновники понимают, что их за это будут критиковать. Поэтому они выберут скорее национального производителя. Иначе на прямой вопрос избирателя, почему вместо национального продукта был куплен иностранный с созданием рабочих мест в другой стране, они не смогут ответить. Те, кто не создает рабочие места, не побеждают на выборах, не становятся губернаторами, мэрами и т.д.

Чиновник должен быть патриотом?

Тагир Яппаров: Да, и он это должен демонстрировать. У нас, к сожалению, эта модель не сработала. Чиновник не был обязан демонстрировать свой патриотизм и это не влияло на его карьеру. При этом было обратное. Чиновник мог демонстративно унижать российских производителей. Это ему сходило с рук. Он не портил свою карьеру. Сейчас ситуация меняется. Я считаю, что один из плюсов этой ситуации – воспитание такой культуры, понимания того, что покупка российских продуктов приводит к созданию рабочих мест и к улучшению нашей страны.

Я всегда говорю клиентам: «Понимаю, что один из ваших сценариев – надергать разные свойства лучших продуктов, собрать в одну кучу и сказать – а вы сделайте вот так и тогда я буду с вами работать». Но это профанация и не та модель, которая позволит нормально работать и развиваться. Рабочая модель – партнерская.

Вы встречаете чиновников, поддерживающих российских ИТ-производителей? Их стало больше?

Тагир Яппаров: Их становится заметно больше. Сегодня перед ними непростая задача. Нужно сохранять непрерывность при жестких требованиях импортозамещения и падающем бюджете. Поэтому необходимо искать сложные инновационные решения.

В целом, к нам обращаются с очень простым вопросом: «ИТ-бюджет реально сократился. При этом задачи по развитию не уменьшились. Текущий бюджет скорее соответствует бюджету поддержки, но не развития. Что нам делать? Нам нужно трансформировать подход, который был выстроен ранее».

Я считаю, что сама ситуация заставляет покупателей становится приверженцами отечественных разработок, т.к. никто из глобальных вендоров эту задачу не решит. Раньше чиновники могли сказать – «мы можем заплатить сколько нужно». Теперь глобальные игроки говорят: денег мало, а местами сделать это невозможно и по закону. Поэтому возникают объективные причины, которые сильно меняют поведение людей. И их мотивацию.

Уверен, что в целом это приведет к увеличению доверия к российским игрокам и к появлению стека российских технологий. Понятно, что многое будет делаться на открытом программном обеспечении. И тут важно, чтобы российские игроки стали участвовать в контрибуции в эти продукты. Эта модель дает реальные возможности даже для тех сфер, где иностранцы занимают практически монопольные позиции. В технологиях баз данных, например, реализуется интересный кейс с Postgres и еще с двумя-тремя игроками, которые прошли в реестр.

Есть задачи, которые трудно решить на существующих российских технологиях. Но это не означает, что эти технологии не будут развиваться в России. Например, Oracle сложно заменить на высоконагруженных задачах, т.к. у него есть технологии кластеризации, оптимизации. Технологии аппаратно-программные, софт оптимизирован. Но, насколько я знаю, сейчас идут разработки подобных российских технологий.

Что, на ваш взгляд, первично - обеспечение независимости и безопасности или развитие национальных производителей?

Тагир Яппаров: Мне трудно быть объективным. Я, как человек из индустрии, думаю больше о поддержке индустрии. Люди государственные, наверняка, больше или на равных думают о безопасности. Для меня история зависимости и потери контроля при переходе на зарубежные технологии – совершенно понятная тема. Мы это видели и понимали достаточно хорошо в прошлом, но наше влияние было достаточно слабым.

В 90-е годы мы попали в один проект, финансируемый по линии «Гермес» (немецкая компания Hermes обеспечивала страхование экспорта немецких производителей в Россию, прим. TAdviser). Это был многомиллиардный кредит, по которому, в том числе, шла информатизация госорганов. Генподрядчиком был Siemens. На совещании присутствовали представители Siemens, заказчика, другие чиновники, а также мы. Обсуждали нашу часть работ. Выяснилось, что нам дают лишь 2% от контракта на практически все работы. Я сказал, что это неправильно и что я не понимаю роль Siemens. Я искренне не понимал и спросил у немца, в какой фантазии он мог бы представить себе, что в процессе автоматизации немецкого госоргана российский исполнитель был бы основным генподрядчиком, а Siemens выполнял бы работу за 2%. Он посмеялся и начал говорить о том, что это немецкий подарок. А поскольку я подготовился, то ответил ему – во-первых, это не подарок, а кредит. Мы его вернем. Во-вторых, в этом кредите у вас завышены цены на компьютеры и т.д. Их ответ был, что это условия кредитного соглашения. Доля российских подрядчиков не должна была превышать 2%. Тогда мы поругались и разошлись. Для меня все это было просто неприятно. Но меня поразило, что ни один чиновник меня не поддержал.

Патриотизма не было?

Тагир Яппаров: Да, их ситуация не взволновала. Это я к тому, что индустрия не сильно влияла на ситуацию. Это была одна из больших ошибок. Мы открыли наш рынок так, как не открыла ни одна серьезная страна. Поэтому то, что происходит сейчас, связано и с безопасностью, но и дает возможность развиваться индустрии. Индустрия ИТ – одна из конкурентных hitech-индустрий. Экспорт растет. Мы давно говорили, что в экспорте нас нужно поддержать. Про поддержку внутри мы даже не мечтали, т.к. не видели никакой инициативы. Но то, что поддержка сейчас реализуется, это хороший шанс стать сильнее. Мы, например, в рамках группы компаний проводим трансформацию и усиливаем развитие направления программного обеспечения.

В чем проявляется эта трансформация?

Тагир Яппаров: В инвестициях в новые продукты, в маркетинге, в продажах. Например, в прошлом году в структуре оборота впервые больше половины пришлось на продажи нашего софта и «софтверных» услуг (заказная разработка, тестирование ПО и пр.). И теперь мы, не сокращая выручки, наращиваем долю софта и услуг. Этот тренд дает нам возможность становиться производителем программного обеспечения, и мы работаем над тем, чтобы эту трансформацию превращать в рыночное позиционирование.

Каким результатом импортозамещения вы были бы довольны в перспективе пяти лет?

Тагир Яппаров: Какие вехи я считаю принципиально важными для российского рынка. Первое - это то, что российский рынок сейчас не капитализирован. Отсутствие капитализации не позволяет инвестировать долгосрочно и масштабно. Доступ к капиталу сложный, кредиты дорогие. Создание стоимости позволяет компании привлекать деньги, планировать развитие. Я считаю, что через 5 лет в России будет с десяток компаний, которые будут котироваться на бирже и станут большими игроками, понятными рынку.

Чтобы выйти на рынок капитала, нужно иметь оборот не меньше $100 млн. Таких игроков в софтверном бизнесе у нас не так много. Я считаю, что через пять лет появление десятка таких игроков - это очень успешный сценарий.

Вы видите «АйТи» в их числе?

Тагир Яппаров: Конечно. Мы планируем через 3 года иметь такой объем выручки по софтверному бизнесу и активно думаем на тему слияний-поглощений. Может быть, построим более агрессивную стратегию на этом направлении. У нас есть и хороший портфель, и стратегия, и есть динамика. Мы понимаем, что можем этого достигнуть.

С точки зрения рынка - это принципиально. Фрагментированность рынка и малое число таких игроков – это проблема. Капитализированность еще важна тем, что делает компанию прозрачной. Сейчас потребители знают о нас очень мало. Доверия не возникает. Публичность формирует другое понимание нашего бизнеса, видение стратегии, прогнозы – что будет с нами через 10 лет.

Доверия не возникает несмотря на 25-летнюю историю?

Тагир Яппаров: Да, как ни странно. У непубличных компаний часто нет никаких отчетов, нет публичной стратегии.

С точки зрения технологий, через 5 лет в основных нишах должны быть сильные российские игроки. Это и офисный софт, и прикладные решения, и системный стек.

А с точки зрения заказчиков, на какие показатели вы рассчитываете?

Тагир Яппаров: В нынешней ситуации российский софт в госсекторе имеет долю 20%, иностранный – 80%. Должно быть наоборот. По крайней мере, российский софт должен перейти 50%-й барьер.

Что сдерживает «АйТи» на пути к публичности?

Тагир Яппаров: Ничего. Мы активно работаем.

Когда планируете выйти на биржу?

Тагир Яппаров: Года через три, не ранее. Наш оборот и наша динамика говорят, что это реально. Мы активно работаем с консультантами, знаем, что и другие игроки ведут такую работу. Ведь это очень важно. Если на биржу выйдет одна компания – ее никто нормально не оценит.

В чем, на ваш взгляд, была проблема тех, кто уже выходил на биржу или тех, кто двигался в этом направлении? «Ситроникс», «Армада» проводили IPO, «» давно собирается, «Прогноз» собирался.

Тагир Яппаров: Я считаю, что размещение «1С» будет самым успешным. Думаю, в ближайшие 1-2 года оно состоится, т.к. трудно представить, что у Baring Vostok есть другая стратегия выхода.

А «Прогноз»?

Тагир Яппаров: «Прогноз» имел хорошие шансы, т.к. у него есть свои технологии, неплохой рынок в России и развивающийся в мире. Но он не смог это сделать из-за больших долгов. Они стали радикально большими.

«Армада» и «Ситроникс» - это печальные истории. Про «Ситроникс» говорить не буду, это ведь не только про ИТ, но и про микроэлектронику. А вот «Армада» в моем понимании была просто пузырем. Значительно переоцененным. Это была игра акционеров и она была не связана с тем, чтобы создать историю успеха, основанную на технологиях, продуктах. Но в целом оба эти два примера очень негативно повлияли на возможности капитализации ИТ-рынка. Все решили, что это почти невозможно. И испортили отношение инвесторов к отрасли.

А история IBS?

Тагир Яппаров: Здесь все просто. «Люксофт» стал дороже IBS и в этой ситуации, очевидно, нужно было разделять компании и проводить делистинг. Чисто технически ты не можешь разделить компании без делистинга. А дальше сыграл закон, который потребовал, чтобы они показали своих акционеров, чтобы играть в конкурсах с крупными российскими клиентами. Поэтому им снова нужно было стать частными лицами - владельцами IBS. А «Люксофт» отправился на зарубежную площадку, поскольку его основные клиенты – за рубежом.

Вы ждете, что на биржу пойдут интеграторы или разработчики, в первую очередь?

Тагир Яппаров: Скорее разработчики, но далеко не все. В нашем бизнесе вполне возможен сценарий, когда компания прибыльна, генерирует доход и может развиваться, не привлекая инвестиций. Выход на рынок капитала – это повышение планки и следующий шаг. Он не каждой компании нужен. Есть ряд игроков, который может не принимать этот шаг и развиваться в своем плато, где они растут не сильно, но приносят хорошую прибыль. Мы также по ряду своих продуктов сидим и ломаем голову – реинвестировать прибыль и сделать рывок, но ниша не очень большая и рывок не даст результата. Или выходить в соседнюю нишу, но там есть свои игроки. Некоторые готовы сидеть в своих нишах, некоторые хотят привлекать инвестиции и делать рывок.

Планируете ли вы привлекать инвестиции от фондов?

Тагир Яппаров: Это считается естественным шагом, индикатором того, что компания является интересной, прозрачной. Это позволяет достичь быстрее целей через покупку компаний. Мы считаем этот сценарий рабочим и интересным. Если мы будем привлекать инвестора – это вопрос года - двух. Но также существует мнение, что финансовый инвестор – это скорее проблема, скорее кандалы, чем крылья. Поэтому четкого сценария пока нет.

Некоторые чиновники в рамках нашего исследования говорили о том, что им не хватает комплексных решений российского производства. Ваши планы относительно слияний-поглощений учитывают эти запросы?

Тагир Яппаров: Этот вопрос очень важен для заказчиков. Мы его все время слышим. Поэтому сейчас мы смотрим на российских производителей и ведем работу по тестированию, по взаимодействию в пресейлах, пытаемся выбрать разработчиков и создать стеки решений. Например, в корпоративной мобильности мы такую работу провели – MDM от НИИ СОКБ, безопасность от «Инфотекс» и наши технологии, связанные с офисной работой, с работой с документами, в нашем продукте WorksPad. Сейчас активно работаем по созданию совместных мобильных решений с InfoWatch. Это позволяет говорить, что в корпоративной мобильности есть софтовый российский стек, аналогичный технологиям глобальных производителей. Такая же работа идет в других задачах.

Мы видим, что появляется класс зрелых поставщиков, которые считают эту задачу одной из ключевых. Это дорогая часть разработки, на которую раньше разработчики не сильно обращали внимание. Требование совершенно понятное, оно отрабатывается не только нами, но и другими игроками рынка. Одна из идей, которая была на рынке, заключалась в том, что российские системные интеграторы не работают с российскими разработчиками. Сейчас ситуация изменилась.

С т.з. слияний-поглощений – вопрос не в том, чтобы докупать, достраивать технологии, а вопрос в стратегии. В ней мы видим несколько ниш, которые мы хотим активно развивать. Например, в корпоративной мобильности нам не интересно дополнять нашу технологию MDM-ом или безопасностью. Но нам интересно двигаться в сторону бизнес-приложений. Мы планируем в конце 2016 – начале 2017 года выпустить платформу на основе WorksPad, которая позволит на базе нашего решения делать приложения. Тут мы готовы рассматривать технологии, идеи, и тут мы видим большие перспективы для поглощений.

Уже рассматриваете кого-то?

Тагир Яппаров: Пока нет. Мы больше смотрели вокруг ЕСМ. Но там структура рынка так сильно меняется, что мы все эти разговоры отложили. Смотрим, пытаемся спрогнозировать.

Какого рода изменения происходят?

Тагир Яппаров: На рынке были платформенные лидеры. Documentum, OpenText, Filenet. И были российские производители, которые делали свои решения. Этот ландшафт сильно меняется.

Меняется на открытые или на собственные российские решения?

Тагир Яппаров: И на открытые, в том числе. Есть и отечественные игроки, имеющие претензии на создание собственных систем. Момент интересный, поэтому мы пока свои оценки корректируем.

Как вы оцениваете готовность законодательной, нормативной базы к импортозамещению?

Тагир Яппаров: Вопрос нормативно-правовой базы очень критичен. Это вопрос не ускорения, а вопрос прозрачности. Выпущенная база НПА имеет очень общее описание ограничений и фактически многие вещи в них не детализированы. Она позволяет взять западный продукт и через российскую компанию продавать его как формально российский продукт. Те ограничения, которые есть, вполне можно обойти с помощью партнера или «дочки». Без радикального вмешательства в сам продукт. Поэтому возникла понятная дискуссия вокруг того, что такую «перекраску» надо остановить. Но при этом детализации, которая бы позволила объективнее структурировать эти исключения, пока не произошло. Идет большая дискуссия о том, как это все описать, чтобы не пропустить «перекрашенные» западные продукты, но при этом не поставить дополнительные барьеры перед российскими разработками. Если не регламентировать все критерии, то образуется серая зона и появляется возможность конфликта интересов, недобросовестной конкуренции. Если не будет описанных критериев, понятных всему рынку и применяемых при экспертизе, это точно приведет к судебным искам, и у этих исков будет перспектива выигрыша.

Вы собираетесь в суд?

Тагир Яппаров: Я сторонник саморегуляции на рынке. Я считаю, что сейчас есть шанс согласовать критерии. Надеюсь, что индустрия сможет настроить этот процесс. Это быстрее и эффективнее, чем идти в суд. Пока я прикладываю усилия, чтобы подобные критерии появились.

Еще одна причина, на которую чиновники указывают как на тормоз импортозамещения, заключается в отсутствии санкций за неисполнение нормативки, связанной с переходом на российские продукты. Нужны ли такие санкции, на ваш взгляд?

Тагир Яппаров: Здесь ключевым фактором является публичность историй. Я думаю, что все административные наказания – штрафы на 50 или 100 тыс. рублей, максимум увольнения, выговоры – не являются сильными инструментами. А публичность является сильным инструментом. Я слышу от заказчиков, что они получают прямые задачи от своего руководства – разработать стратегию, привязать к ней мотивацию. В этом году большинство чиновников, которых я знаю, занимается разработкой трехлетней стратегии импортозамещения ИТ в своих ведомствах. Дальше это войдет в их планы. И будет управляться. Это не модель, которая построена на страхе. На мой взгляд, теперь одна из задач рынка - построить реальную историю, а не профанацию процесса.

Профанация вышла со свободным программным обеспечением несколько лет назад. В чем тогда была проблема, на ваш взгляд?

Тагир Яппаров: Мое мнение – все такие проекты требуют лидерства. Там была и задача проработки нормативной базы, и технологические задачи, и задачи продвижения, дожимания. Но не оказалось лидера, команды.

Сейчас с лидерами тоже не все однозначно. Есть рабочая группа в Администрации президента, есть ИРИ, есть Минкомсвязи…

Тагир Яппаров: Сегодня в вопросе импортозамещения в ИТ заинтересовано высшее руководство страны, именно оно является «драйвером» процесса. А дальше в реализации есть масса движений. И если бы руководство страны не было активным в этом вопросе, то движения бы заглохли. Понятно, что ключевой мотив руководства – безопасность. Но и конкурентоспособность, и потенциал отрасли для развития экономики в целом, также оценены. И это приводит к структурированию всей проблемы, а без этого задачу не решить.

93